Золотое Руно. Двенадцать подвигов Геракла [сборник 2000, худож. С. Бордюг] - Лев Васильевич Успенский

счастье! Только одно-единственное перо из хвоста вырвали у него плавучие горы. Значит, нельзя терять ни минуты…

Линией на носу, Тифий за рулем, а все остальные герои пенят воду шумными веслами. Вихрем летит «Арго» в мрачное ущелье, а скалы, покачиваясь в тумане, уже начинают сближаться. Одна волна влечет «Арго» вперед, другая отбрасывает его назад. Бурное течение кружит ладью в водовороте… Как быть, что делать? Скалы вот-вот столкнутся. Соленый пот и соленая вода струятся по лицам героев. Гибель, гибель…

Но Тифий, кормчий, налег на руль. В тумане и брызгах вдруг померещилась ему богиня Афина-Мудрость. Одной рукой, почудилось ему, она слегка коснулась скалы, другой — кормы судна. Точно стрела, прянул вперед «Арго». Пенные гребни обрушились на него. Раздался грохот, какого не выдержать уху простого смертного. Но скалы опоздали столкнуться. Только одну доску из корабельного руля вырвали они, растерли в щепки и начали расступаться в стороны.

Когда же гребцы, переведя дух, подняли весла, чтобы оглянуться назад, вдали за кормой они увидели только тихий пролив между двух неподвижных рядов утесов. Так сбылось веление богов: если хоть один корабль пройдет между Симплегадами, их роковое движение должно прекратиться навеки…

Аргонавты утерли потные лица и, славя богов, двинулись дальше в широкий простор Понта Евксинского, того моря, которое много лет спустя люди назвали морем Черным.

Аргонавты встречают детей Фрикса

Широкошумным гулом дохнуло аргонавтам в лицо это новое для них, неведомое грекам море. Синей пустыней простерлось оно перед ними, таинственное и грозное, безлюдное и суровое.

Они знали: где-то там, на той стороне его бурливой бездны, лежат таинственные земли, населенные дикими народами; обычаи их жестоки, обличье ужасно. Там где-то лают по берегам полноводного Истра страшные люди с собачьими мордами — кинокефалы, псоглавые. Там носятся по вольным степям прекрасные и свирепые воительницы-амазонки. Там дальше густится вечная тьма, а в ней бродят, похожие на диких зверей, жители ночи и холода — гипербореи. Но где это все?

Однажды утром Линкей вскрикнул: вдали показался низкий островок. Тифий послушно налег на кормило, и ладья пошла к берегу. Ближе и ближе… Вдруг впереди что-то засверкало. Большая птица тяжело поднялась над островом и, грузно размахивая крыльями, полетела прямо к «Арго». Перья ее горели, как жар, странный звон доносился до ушей аргонавтов. Птица была уже над кораблем, когда из ее крыла вырвалось перо и, блеснув, точно маленькая молния, упало вниз.

Тотчас же громко вскрикнул гребец Оилей. Разогретый лучами солнца, он снял с себя воинские доспехи и греб, обнаженный до пояса. Теперь же он держался рукой за плечо, а в плече, глубоко уйдя в тело, торчало острое и тяжелое, как стрела, медное перо.

В это время вторая птица подлетела к смущенным аргонавтам. Но меткий стрелок Клитий из Калидона уже напряг свой лук.

Зазвенела тугая тетива, раздался свист, и со странным звоном медноперая птица упала на корму «Арго» рядом с Тифием. Сомнений не было: на острове жили страшные обитательницы диких лесов, медноперые птицы стимфалиды!

Аргонавты торопливо надели на себя доспехи и прикрылись щитами. Ударяя дротиками в эти щиты, издавая громкие и грозные клики, они повернули к берегу. Тотчас великое множество сверкающих птиц с карканьем и завыванием взлетело над прибрежным лесом. Целый дождь смертоносных стрел посыпался сверху на героев, но щиты надежно прикрывали их плечи.

Тогда шумная стая заметалась над взморьем и, выстроившись длинным треугольником, потянула прочь меж белых облаков.

И вдруг, в тот же миг, как смолкли вдали тревожные птичьи крики, с острова послышались человеческие голоса. Навстречу приставшим к берегу аргонавтам бежали из леса четверо юношей.

— Чужестранцы! — кричали они. — Не оставляйте нас на этой страшной земле! Спасите сыновей несчастного Фрикса, родившегося в далекой Греции! Мы плыли из Колхиды в родной Орхомен, но буря разбила наше судно. Пожалейте нас!

Ломая исхудалые руки, они упали на землю перед аргонавтами. Но Язон уже сам с криком радости бросился к несчастным: разве мог он покинуть в беде своих братьев, внуков царя Афаманта? Сама судьба послала их ему навстречу!

Поздно вечером, когда «Арго» был вытащен наполовину на прибрежную отмель, а герои прилегли у костра на плотном морском песке, Язон открыл старшему из юношей, Аргосу, кто он, куда он едет и зачем. В свою очередь, смелый сын Фрикса обещал брату свою помощь. Всю ночь рассказывал он Язону про ту страну, где прошло его детство, и наконец сказал:

— Теперь ты знаешь все, Язон. Колхидой правит злой тиран — царь Эет, сын бога солнца Гелиоса. Добром он не отдаст тебе руно, а сражаться с ним нельзя, ибо он могучий чародей. Не лучше ли вам вернуться, пока не поздно?

Язон ничего не ответил юноше. Он только привстал с песчаного ложа и громко приказал спускать «Арго» на волны, ибо было уже утро.

Прибытие

Двадцать дней и двадцать ночей несся «Арго» по лону морскому.

Наконец, под вечер двадцать первого дня, Линкей протянул вперед руку: там, далеко-далеко над волнами, проступила сквозь синее небо словно неподвижная гряда туманно-белых облаков. То были далекие горы. Аргонавты еще не знали, к этим ли горам лежит их путь, но они продолжали плыть вперед.

Внезапно до слуха смелых плавателей донесся страшный стон. Далекий стон, но все-таки ясно слышимый и притом исполненный нестерпимой муки. Еще и еще… Аргонавты содрогнулись. Им показалось, что это сами горы, сама мать-земля, само море застонало от невыносимой боли. «Что это? Что это?» — шептали, оглядываясь, воины Язона.

И вдруг хриплый клекот раскатился над мирным морем. В тревоге аргонавты подняли головы. Огромный орел, такой огромный, каких не видел ни один смертный, тяжко взмахивая гигантскими крыльями, пролетел низко над самым кораблем. Страшные лапы его были прижаты к брюху, чудовищный клюв поблескивал, точно отлитый из темной бронзы. Орел пролетел над судном, взмыл вверх и исчез в багровом вечернем небе.

Тогда заговорил прорицатель Мопс, сын Ампика.

— Восславь великих богов, о Язон, — воскликнул он, — ибо ты привел нас к цели! Страна эта — Колхида. Разве ты не слышал тягостных стонов, разве ты не видел божественного орла? Узнай же: это стонал могучий титан Прометей, страшно наказанный великим Зевсом. Помнишь ли ты, что случилось когда-то? Прометей возлюбил людей сильнее, чем своих братьев-богов. Он похитил у Зевса огонь его молний, отнес его на землю и научил людей управлять огнем. Только после этого они стали людьми, а до того они жили, как дикие и несчастные звери.